Легенда  "О СТАТУСЕ ХАСЕКИ"
Авторы:
Елена Миняева
Илья Михайлов

Легенда гласит: «Хасеки – это любимая жена правящего Султана, статус которой женщина приобретала автоматически, рожая ребенка. Изначально термин появился в истории Османской Империи и его гарема со времен начала правления Османа. Так, например, в период правления Сулеймана Великолепного у него было две Хасеки – Махидевран Султан и, появившаяся во дворце несколько позже, Хюррем Султан. Положение Хасеки отличалось от иных жен Падишаха лишь тем, что она была наиболее любима Султаном из всех остальных. Так статус Госпожи, (наложницы, носившей титул "Султан" в имени), стоял куда выше Хасеки и за счет этого, Хасеки были скорее интимными партнершами, нежели женщинами, имевшими реальную власть. У любого из султанов могло быть несколько Хасеки в зависимости от того, сколько детей было рождено».

Исторические факты: К числу легенд, связанных со статусом Хасеки относится убеждение, что Хюррем Султан, будучи первой в истории Хасеки, так же стала первой законной супругой, сочетавшейся узами брака в соответствии с исламскими традициями за все время существования Османской Империи. И до нее Султаны обходились лишь наложницами. Следует отметить, что это убеждение необоснованно, поскольку исторически зафиксировано, что в ранний период существования Османской Империи (XIV в.) Султаны имели законных жен, сочетавшихся с ними никяхом. Так, к числу таковых относится жена Мурада I Гюльчичек (Мара, Мария), сестра болгарского правителя, а так же жена Баязида I Молниеносного Деспина (Оливера) дочь сербского правителя, после которого традиция заключения законного брака прекратилась вплоть до брака Сулеймана I Великолепного с Хюррем.

Это зачастую связывают с историей, произошедшей во времена правления Баязида I. В 1401-1402гг. армии двух великих Правителей – Баязида и Тамерлана встретились на поле боя. В результате длительных сражений, Баязид был разбит и сам попал в плен к Тамерлану вместе со своей женой и свитой: был такой обычай у османов — брать жен в походы. Тамерлан возил Баязида в клетке, выставляя его на всеобщее обозрение и издеваясь при нем над его законной супругой Деспиной, в результате чего бывший Султан, в конце концов, не стерпел унижений и выпил яд в городе Ахешире, мимо которого возвращалась в Среднюю Азию армия Тимура. Именно после этого случая обрывается традиция султанов брать в законные супруги кого-либо, а так же брать жен в военные походы.

Османы в XIV веке заключали официальные браки в основном с принцессами христианских государств. С конца XV века османские султаны стали жить с наложницами, официально не заключая с ними брака. В исторических исследованиях указываются несколько причин отказа османских правителей от междинастических браков и проживания с наложницами без заключения с ними официального брака. Во-первых, к середине XV века, особенно после взятия Константинополя, Османское государство укрепилось настолько, что уже не нуждалось в сильных политических союзах. Во-вторых, ликвидация большинства соседствующих с Османами государств и княжеств, с принцессами которых османские правители могли заключать браки, привела к прекращению междинастических браков и переходу к проживанию с наложницами без заключения брака, хотя официальных запретов на заключение браков султанами на законодательном уровне не существовало.

Таким образом, брак между Хюррем и Сулейманом был первым законным браком, заключенным между бывшей рабыней султанского гарема и Султаном, а так же первым браком, который был заключен за последние полтора века (до этого последний брак между Баязидом I и Деспиной состоялся в 1389 году). Также Хюррем стала первой наложницей в истории османской династии, получившей свободу еще при жизни своего мужа, что также способствовало укреплению её статуса и авторитета среди других наложниц султанского гарема.
После султана Мехмеда II (Фатиха) гарем правителей, за редким исключением, состоял только из наложниц и был похож на пирамиду, на нижней ступеньке которой находились невольницы-рабыни (джарийе), а на верхней – мать султана (Валиде). Все остальные многочисленные жители гарема, такие как калфы, уста, одалык, пейк, гёзде, икбалы, кадын, Хасеки и др., располагались в промежутке. Во главе султанского гарема стояла мать султана - Валиде Султан.

В конце XV – XVI вв. каждая невольница начинала свое обучение и карьеру в Старом дворце. В это время ее определяли на службу в апартаменты какого-либо члена султанской семьи или старших невольниц, которые работали в гареме. Если султан выбирал ее в качестве своей интимной партнерши, то она переезжала в Топ Капы и некоторое время жила там, в качестве объекта увлечения султана. Если наложница не беременела от султана, то ее выдавали замуж за кого-нибудь из государственных должностных лиц. Если же за это время наложница беременела, то возвращалась в Старый дворец, чтобы приготовиться к родам. Там ей выделяли апартаменты и невольниц для обслуживания. После рождения ребенка она оставалась в Старом дворце, занимаясь воспитанием ребенка. Если она рожала девочку, то снова могла стать интимной партнершей султана. Когда же рожала сына, то могла со временем рассчитывать на отъезд вместе с сыном на правление в санджак, где она становилась главой его гарема. Если ее сын получал престол, она вместе с ним возвращалась в столицу и возглавляла его гарем уже в качестве матери султана. Если же ее сын умирал в детстве или терпел поражение в междоусобной борьбе со своими братьями за отцовский трон, то она возвращалась в Старый дворец и жила там до конца своей жизни, из-за чего его называли также «дворец слез». До окончательного переезда гарема в Топ Капы Старый дворец был источником новых наложниц для султанов. В условиях действия принципа «одна наложница – один сын» такая организация гарема имела свою логику. Этапы карьерного роста султанской наложницы определялись ее переездами между Старым дворцом и Топ Капы.

Именно этот принцип стал первым, который нарушил Сулейман ради Хюррем, позволив матери одного из шехзаде остаться рядом с собой. И именно нарушение этого принципа повлекло за собой появление нового статуса, новой категории в гареме – Хасеки.

Термин «хасс» имел смысл, относящийся к трону и власти: «связанное с правителем» или «принадлежащее правителю». Например, личные апартаменты султана обозначались термином «хасс ода», земельные участки, принадлежащие правящей династии, – «хассы». Кроме того, термин «хасс» в Османской империи имел дополнительное значение «священный». То есть термин «Хасеки» на самом деле подразумевал под собой женщину, наиболее приближенную к султану, избранную падишахом.

В годы правления Султана Сулеймана женская половина семьи Султана наряду с самим Султаном и его детьми носили титул «султан». Мать Султана Сулеймана называлась Хафса Султан, наложница, родившая шехзаде так же приобретала статус «султан», обозначая принадлежность к семье. Но в 1521г. у Хюррем родился сын Мехмет и для ее выделения и возвышения в гареме, а так же подчеркивания статуса любимой, избранной и приближенной наложницы, а так же ввиду нежелания отпускать ее от себя Сулейман ввел статус «Хасеки». Таким образом, Хюррем стала первой Хасеки Султан. Это действие Султана привело к формированию института Хасеки в гареме османских правителей последующих поколений. Других Хасеки при жизни Сулеймана Великолепного не существовало.

Ранг Хасеки подчеркивал статус и авторитет Хюррем перед остальными жителями гарема. По сведениям современников, после ее появления во Дворце Султан Сулейман не стал обращать внимание на других невольниц в гареме, что в глазах его подданных было необычным явлением, уж не говоря про законный брак, заключенный между Сулейманом и Хюррем в 1534 году. А само нововведение эпохи Султана Сулеймана стало основой других изменений, происходивших в доме Османов: во-первых, султан не прекращает интимную близость с одной из своих невольниц после рождения сына; во-вторых, изменяется статус матери султана, в-третьих, нарушается правило «одна наложница - один сын», и, в-четвертых, пребывание матери при своем сыне во время его правления санджаком становится необязательным. Население, не понимавшее сути этих изменений, обвиняло их зачинательницу Хюррем в колдовстве.

Ключевым моментом для восприятия какой-нибудь наложницы в качестве Хасеки, то есть приобретения ею всеми признанного статуса Хасеки, становилась особая привязанность султана к ней. И если в эпоху Сулеймана Хюррем была его единственной женщиной, законной женой и Хасеки, то в период правления Мурада III, который имел интимные связи с рекордным количеством невольниц, так как после его смерти остались 20 сыновей и 27 дочерей, тем не менее, у него была всего одна Хасеки – Сафие, которой он всегда оказывал знаки внимания и почести. При этом в документации она обозначалась как «Хасеки Султан». Наложницы же, имеющие сыновей от султана, записывались просто как «мать шехзаде». Это показывало, что они не были приближенными правящего султана и имели всего лишь возможность стать матерью следующего султана при благоприятном для них стечении обстоятельств.

Если титул "Султан", добавлявшийся к женским именам членов правящей династии в XV-XVIII вв. наложница могла потерять, например, с утратой всех детей мужского пола, как и в случае с Гюльфем хатун, одной из наложниц Сулеймана Великолепного, то, в свою очередь, однажды наделенная статусом Хасеки наложница никогда его не теряла, даже если утрачивала свое положение. Среди известных случаев утраты титула «Султан» можно вспомнить ситуацию Махидевран Кадын Эфенди и ее невестки Румейсы Кадын Эфенди, произошедшую в 1553 году после казни старшего шехзаде Султана Сулеймана – Мустафы вместе с его сыном. Таким образом, в тот момент Махидевран, лишившись своего единственного сына, лишилась и титула «Султан», в свою очередь ее невестка Румейса потеряла данный титул одновременно с ней, так как с казнью шехзаде Мустафы был казнен и ее последний сын.
Что же касается статуса «Хасеки», так Кёсем Султан в течение пяти лет после смерти своего мужа Султана Ахмета I в 1617 г. и до восшествия на престол своего сына султана Мурада IV в 1623 г. продолжала получать жалованье в размере 1000 акче в день, назначенное для Хасеки (против 40 акче, получаемых простыми наложницами).

Так же за сыном Хасеки признавались особые полномочия. Таким образом, только сын Хасеки оказывался в выгодной позиции, позволявшей после смерти отца занять трон, становясь основным претендентом на султанский трон. И соответственно Хасеки становились главными претендентками на роль Валиде Султан в дальнейшем.

Что же касается значения Хасеки в управлении государством, то они чаще всего играли роль посредниц между двумя сторонами для заключения мирового соглашения или подписания каких-либо дипломатических соглашений султаном в дальнейшем. Они занимались перепиской с правителями различных стран, а также обменом подарками. Этот обмен письмами и подарками происходил с ведома султана и служил созданию более благоприятной обстановки в отношениях с этими государствами. Например, Хасеки Хюррем Султан переписывалась с польским королем Сигизмундом I, а после его смерти в 1548 году она продолжила переписку с его сыном Сигизмундом II, так же она вела переписку с сестрой персидского шаха Тахмаспа. Хасеки Нурбану Султан и Хасеки Сафие Султан имели контакты с послами Венецианской республики. Хасеки Нурбану Султан переписывалась с королевой Франции Екатериной Медичи и венецианскими дожами. Переписка Хасеки Сафие Султан с королевой Англии Елизаветой I сопровождалась любезным обменом подарками. Помимо сообщения о получении подарков, в таких письмах также выражались различные мелкие просьбы.

Таким образом, институт Хасеки, зародившийся в 1521 году, напрямую связан с именем Хюррем Султан, поскольку именно для нее Султаном Сулейманом был создан данный титул, который был направлен на её возвышение в рамках гарема, а так же подчеркивание авторитета и власти, поскольку выше Хасеки по иерархической лестнице стояла лишь мать правящего султана – Валиде Султан. Если же действующая Валиде Султан умирала, наложница со статусом Хасеки занимала высшую ступень иерархии гарема. Так же за счет появления данного статуса был изменен принцип присутствия приближенной наложницы рядом с Султаном, изменение положения Валиде и расстановки преимуществ при выборе наследника. При этом статус Хасеки не обозначал того, что приближенные наложницы, носившие данный титул, автоматически становились законными женами, поскольку, например если у Сулеймана была Хасеки Хюррем Султан, ставшая его законной супругой по законам шариата, так же как у Султана Селима II была Хасеки Нурбану Султан, аналогично сочетавшаяся с ним браком, то иные Хасеки у Мурата III – Сафие Султан, у Ибрагима Сумасшедшего – Телли Хасеки, у Мехмета IV Охотника – Гюльнуш Султан и другие у последующих султанов, отнюдь не все являлись их законными жёнами. Но, вместе с тем, все они приобрели те привилегии, авторитет и полномочия, которые были предусмотрены для своего статуса Хасеки.

Копирнула из группы •*° • ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ ВЕК • Haseki Hürrem Sultan•*° из ВКонтакте

Отредактировано из Питера (Суббота, 2 февраля, 2013г. 18:20:21)

Насух МАТРАКЧИ
(Насух ас-Силяхи аль-Матраки, Nasuh bin Karagöz bin Abdullah el-Bosnavî )родился в Високо Босния и Герцеговина.
Османский математик, преподаватель, историк, географ, картограф, он был одаренным фехтовальщиком и стрелком хорошо известным своим интеллектом, говорил на пяти языках.
После длительного периода исследований по математике и геометрии, он написал произведения "Куттаб" и " Хисаб" и представил их султану Селиму I.
Недавнее исследование его книги, Хисаб показали неизвестный факт, что Матракчи придумал некоторые подлинные методы умножения. Одним из значимых результатов, показанных в этой книге, было то, что метод умножения решеткой был широко использован в Enderun почти 50 лет, прежде чем Джон Непер вновь представил его в западном мире. Кроме того, известны его труды по математике и истории,также он был очень известен из-за своих миниатюр . Еще Насух был солдатом и мастером изготовления ножей, мечей, кинжалов. Он работал в качестве учителя в школе Enderun. Он и его ученики продемонстрировали свои навыки в шоу, которое было частью праздника обрезания сыновей Сулеймана I. Из-за его успеха в этой демонстрации Насух получил почетное звание Устад (мастер) и Рейс (начальник) от султана. Он также написал книгу об использовании различных видов оружия и техники боя кавалерии и пехоты, называется "Tuhfet-ül Guzât"
При дворе Сулеймана I работали персы, албанцы, черкесы, молдаване (турки лишь начинали осваивать мастерство живописцев). Насух ас-Силяхи был самым известным художником этой группы.
Как придворный ученый и художник, Насух в 1534—1535 годах сопровождал султана Сулеймана в походах и описал эти военные экспедиции в «Отчете о каждой стадии кампании в Двух Ираках» (рукопись на арабском и персидском языке, более известна под названием Меджмуа-и-Меназил, или Маршруты). Текст рукописи Насух сопроводил 132 иллюстрациями. Научно-художественный стиль этих миниатюр положил начало развитию в османском искусстве жанра «топографической живописи.
Яркая образность созданных Насухом городских пейзажей позволила турецким искусствоведам назвать его миниатюрные картины «портретами городов». Свою хронику побед Сулеймана Великолепного — Сулейман-наме Насух украсил 32 выразительными «портретами»... «Портреты городов», созданные Насухом, интересны также как ценный источник сведений по истории средневекового градостроения архитектуры огромного региона.

ЛЕГЕНДА ОДИННАДЦАТАЯ «О СМЕРТИ ИБРАГИМ ПАШИ»

Авторы:
Елена Миняева
Илья Михайлов

Легенда гласит:
«Ибрагим Паша, являясь Великим Визирем Османской империи, был единственным искренне преданным Султану Сулейману человеком. Но в 1536 году он был казнен в связи с тем, что попал в немилость Сулеймана из-за грязных наговоров и слухов, которые пускала жена Султана – Хюррем со своими приспешниками. В итоге, Падишах объявил Ибрагиму о предстоящей казни за неделю до исполнения приговора и ежедневно обедал наедине с ним семь раз, чтобы дать Ибрагиму возможность либо убить себя, либо сбежать из страны, но Ибрагим сознательно остался верным до последнего своему Султану. Сулейман впоследствии сильно жалел, что приказал задушить Ибрагима. Горькое сожаление Султана Сулеймана о содеянном нашло отражение в его стихах, которые даже спустя 20 лет он постоянно посвящал Ибрагиму. Так преданный Великий Визирь, близкий друг Султана, Сераскер и лучший политик Османской империи XVI века незаслуженно пал жертвой женских интриг и коварства».

Исторические факты:
14 марта 1536 года Великий Визирь Ибрагим Паша отправился в Топкапы по приглашению Султана, чтобы поужинать с Правителем по давно установленной традиции. Шел священный месяц Рамадан, самый почитаемый у мусульман, в течение которого обязательными в дни «лучшего из всех месяцев» являются вечернее разговение – Ифтар и Сахур – трапеза до рассвета. Уже утром 15 марта тело Великого Визиря было найдено с отметинами на теле, по которым можно было судить о том, что он был задушен после ожесточенной борьбы. Его тело тайно вынесли из Дворца и немедленно захоронили без каких-либо почестей неподалеку от монастыря дервишей в Галате. На могиле Великого Визиря не было воздвигнуто ни монумента, ни памятника для обозначения последнего прибежища Ибрагим Паши. Все его имущество было арестовано в пользу Династии, а Ибрагим Паша, всемогущий Великий Визирь, был вычеркнут из каких-либо дальнейших упоминаний в официальных источниках, будто бы он и не правил Османской империей совместно с Султаном на протяжении тринадцати долгих лет.
Возникает закономерный вопрос – что же повлияло на резкую смену отношения Сулеймана к своему любимцу? Конечно же, у Ибрагим Паши было множество врагов, пытавшихся пошатнуть положение Великого Визиря в глазах Султана. Но не стоит переоценивать влияние стороннего мнения на решения Сулеймана Великолепного, который, в соответствии с историческими фактами, принимал большинство своих решений из личных внутренних убеждений.
Множественные слухи, о которых так часто любят упоминать в легендах, на самом деле были отнюдь не беспочвенны. На протяжении всех лет правления Ибрагима людской молвой за ним было закреплено прозвище «френк», что значило «европеец, чужак».
Стоит напомнить, что Ибрагим родился христианином, и, вполне вероятно, принял ислам больше формально, нежели по убеждениям. В течение времени на посту Великого Визиря у него не раз проявлялись христианские пристрастия, наносившие вред его репутации и порождающие множество слухов среди людских масс. В качестве одного из примеров современники приводят случай неверного-христианина Чабыза, которого Ибрагим пощадил и вынес слишком мягкое наказание, вопреки установленным законом требованиям. Второй пример, поправший все правила, установленные в мусульманском обществе того времени – это установление статуй в саду своего дворца, привезенных из Буды. Не удивительно, что это вызвало широкий резонанс в массах, поскольку шло вопреки правилам, установленным Кораном, в соответствии с которыми не разрешалось изображение людей. И хотя Ибрагима поддержал терпимый в данном вопросе Султан, лояльно настроенный в отношении искусства, это никоим образом не сгладило негативных последствий, наложивших отпечаток на образ Ибрагим Паши в глазах простых людей. Для многих он стал идолопоклонником, о чем свидетельствуют строки Фигани Челеби, сочинившего сатирическое четверостишье, отображавшее мнение многих на тот период времени:
"Два Ибрагима пришли в этот мир;
Один уничтожил идолов, а другой воздвиг их…"
Дерзкий поэт заплатил за свое остроумие жизнью, но данная сатира оставалась популярной вплоть до смерти Великого Визиря. Ибрагим Паша же становился все менее и менее осторожным в вопросах религии, опираясь на собственное чувство превосходства. Так современник писал: «Во время исполнения своих обязанностей в самом начале, как только в его руках появилась власть, Паша очень чтил Святой Закон, кроме того, он имел обыкновение советоваться с мудрецами и учителями относительно некоторых вопросов и своих планов. Его вера в Аллаха была настолько сильна, что если кто-нибудь приносил Коран в его присутствии, то он непременно подниматься на ноги и целовал Писание, прикладываясь к нему лбом. Но позднее, когда он вошел в Багдад в звании Сераскера, смешавшись в безродными и глупыми людьми, его характер изменился до такой степени, что он стал ценить жизнь невинных людей не более, чем придорожную пыль. И если кто-либо приносил ему в подарок Коран или красиво написанную рукопись, лишь завидев приближение, Великий Визирь начинал гневаться и отказывался от подношений со словами: «Зачем вы мне их несёте? У меня и так несметное количество книг, которыми я и без того обладаю». После чего взашей выставлял дарившего».
Судя по всему, венецианцы так же считали Ибрагим Пашу лояльно настроенным по отношению к ним представителем власти, а нуждающиеся в помощи христиане, находившиеся в Османской империи, не раз обращались к нему за поддержкой, что подтверждается фактами освобождения их из заключения или спасения от неминуемой казни по решению Великого Визиря. Факт того, что родители Ибрагим Паши оставались христианами, конечно же, никоим образом не повлиял на доверие Сулеймана по отношению к своему соратнику, но пренебрежение среди мусульман вызывал, предоставляя дополнительные поводы для нападок. Падишах, однако, проявлял необычайную терпимость к убеждениям помимо ислама. Но Ибрагим позволил себе иную неосторожность, которая стала куда более опасной. Ибрагим Паша решился сам назваться султаном.
Во время персидского похода, состоявшегося в 1534-1536 годах, Великий Визирь допустил серьезную ошибку, назвав себя Сераскер Султан. Хотя, как отмечал фон Хаммер (один из дипломатов), титул султана, как правило, носили мелкие курдские правители в стране, где Ибрагим тогда находился, в войсках существовала версия, что в случае успешного завершения войны, Ибрагим Паша планировал казнить шаха Тахмаспа и лично занять сефевидский трон. Но в любом случае следовало осознавать, что в Османской империи правил лишь один Султан, и попытка присвоить данный титул стала проявлениям открытых и необоснованных амбиций. Более того, в свое время бывший Второй Визирь Ахмед Паша так же посягнул на данный титул во время восстания в Египте, за что и поплатился жизнью. Прямая аналогия достаточно сильно пошатнула положение Ибрагима в глазах Сулеймана, и это стало тем фактом, который Падишах никак не мог игнорировать.
Ещё одной причиной падения Ибрагима в глазах Падишаха стала ссора с Искандером Челеби, Дефтердаром (Главным Казначеем) Османской империи. Отношения между Великим Визирем и Главным Казначеем носили весьма натянутый характер, начиная с момента, когда Ибрагим был послан в Египет, а Искандер состоял в его свите. Власть и богатство Ибрагим Паши были источником зависти Главного Казначея в то время как сам он был неприятен Великому Визирю. Но во время похода в Персию тлеющая ненависть вспыхнула с удвоенной силой - когда Ибрагим присвоил себе титул «Сераскер Султан», Искандер Челеби попытался отговорить его, тем самым вызвав негодование Великого Визиря. Также во время похода каждый из них пытался продемонстрировать наибольшее богатство, оснастив свою армию наиболее полно, пытаясь унизить другого. В итоге возник открытый конфликт, переросший в обмен оскорблениями, и Великий Визирь обвинил Главного Казначея в присвоении денег. Ибрагим, отлично понимал, что если Искандер вернется из этого похода, то Паша уже сам станет жертвой и подвергнет себя угрозе в дальнейшем. В итоге он устранил Главного Казначея, но не позаботился о собственной безопасности в ином вопросе. Искандер Челеби, обвиняемый в интригах против Повелителя, а также растрате государственных средств, был повешен в Багдаде. Но перед тем как взойти на виселицу, он сделал письменное заявление о том, что не один он виновен в сговоре с персами, поскольку на Ибрагим Паше не меньшая доля вины, и что последний задумал лишить Султана жизни, соблазнившись на персидское золото. Конечно, можно было бы сомневаться в честности письма Искандера, ведь он мог стремиться навлечь на своего заклятого врага свою собственную судьбу, делая заявление такого рода. Но Султан Сулейман однозначно трактовал данный вопрос, поскольку среди османов считалось, что слова умирающего человека или того, которого ведут на казнь, имеют очень большой вес. В османских законах даже было зафиксировано, что такое слово перевешивает слова сорока обычных свидетелей.
Способен ли был Ибрагим на подобное предательство? Для оценки данного человека, как исторической личности, следует обратиться к несколько более раннему периоду, и одному важному первоисточнику, а именно документу, составленному во время приема посольства мира, посланного Фердинандом в 1533 году, (доклад Иеронимуса фон Зара, сентябрь 1533г.) Этот доклад в полной мере отразил амбициозность и неуёмную гордыню, переполнявшую Великого Визиря во время приема. Вот как описывают это участники встречи: «Ибрагим Паша, в богатых одеждах, принимал послов во время первой аудиенции даже не вставая. Он принял богатые драгоценности, принесенные ему в дар, и назначил день для обсуждения договора. В назначенный день послам было позволено поцеловать одежды Великого Визиря, и они приветствовали его, как брата, их государей, Фердинанда и королевы Марии Венгерской. Ибрагим никогда не принимал положения Фердинанда, опуская его королевский титул в разговоре, чем немало удивлял послов. В своих письмах Фердинанд обращался к Ибрагиму как «величественный и несравненный», а Паша обращался к королю как к брату, называя его сыном Сулеймана». Но наибольшее тщеславие подчеркнули следующие слова Великого Визиря перед послами, которые процитировали его речь в своих записях:
« Я тот, кто управляет этой огромной Империей. Я могу все: у меня есть власть, положение и все права. То, что я желаю отдать, будет отдано и не может быть отнято обратно, и я не обязан согласовывать то, что я делаю ни с кем. Если когда-либо Великий Султан хочет что-то дать или же получить что-то, и если я этого не одобрю, этому не бывать. Всё в моих руках: мир, война, богатства. Я говорю, эти вещи не просто так, но чтобы дать вам возможность говорить свободно».
Когда же ему было показано письмо Карла, Ибрагим, проверив печати на письме, отметил: «У нашего Повелителя есть две печати, одна из которых находится в его руках, а вторая принадлежит мне, что подчеркивает отсутствие каких-либо различий между мной и им. Если он решает сшить для себя новый кафтан – он заказывает такой же и для меня. Он даже не дает мне тратиться на что-то в этом доме – даже этот зал был отреставрирован за его счет».
Такое ощущение, что в ходе этого посольства тщеславие просто захлестнуло Ибрагима. Очевидно, что даже будучи Великим Визирем всей Османской империи, внутренне он никогда не забывал, что остается греком, чуждым всему мусульманскому миру. И его подчёркивание собственного всевластия, непогрешимости и превосходства над самим Султаном, выглядело сродни попытке получения ощущения власти над всем мусульманским миром как таковым им, выходцем из христианской семьи. Показательными так же явились слова Великого Визиря относительно своей роли и отношений с Султаном, как нам сообщают современники, присутствовавшие во время того самого приема:
«Всемогущий Султан османов дал мне, Ибрагиму, всю власть и силу. Я один имею право делать что пожелаю. Я один стою над всеми пашами. Я могу возвысить любого до уровня паши, все санджаки и земли в моём распоряжении, и я могу отдать их тому, кому пожелаю, даже не спрашивая об этом Повелителя. Если он предлагает то, с чем я не согласен, то этому не бывать. Но если же предлагаю я, а он с чем-то не согласен, то всё равно всё будет по-моему. Начать войну, заключить мир – всё это лишь в моих руках, так же как в моих руках все богатства Османской империи».Сулейман до поры до времени никак не реагировал на эти слова, но при Дворе данное событие вызвало широкий резонанс.
Все иностранные послы и представители отлично понимали образ, созданный Ибрагимом в Османской империи, именно поэтому послы Фердинанда шли в первую очередь к Великому Визирю, а не к Султану, королева-регентша Франции так же направляла письма именно ему, прежде чем связываться с Падишахом. Сохранившаяся переписка состоит из многочисленных писем Фердинанда и Франциска, адресованных Ибрагиму. Венецианские дожи так же писали именно ему, дабы заручиться поддержкой, прежде чем обращаться к Султану, называя его «Ибрагим Великолепный». При этом Ибрагим Паше в благодарность за содействие направлялись богатейшие подарки, которые он принимал с благосклонностью. Он очень любил многочисленные ювелирные украшения, в частности, он носил на пальце знаменитый рубин Франциска, который был послан Правителю во время первого французского посольства (посол был убит в Боснии), и загадочным образом попал в руки Паши, когда тому поручили разобраться в произошедшем убийстве.
Что же касается реального влияния на Сулеймана со стороны Ибрагим Паши, то, конечно же, последний играл немалую роль при Дворе, но, при этом, все дела и планы Султан держал в своих руках, как бы ни пытался Великий Визирь доказать иное. Франгиаз, современник той эпохи, писал: «Сулейман является не менее просвещенным человеком, чем сам Франциск. Он, как и последний, исходит из собственных интересов, и так же склонен критически и объективно воспринимать мнение своего народа». Султан Сулейман отлично понимал политику, стратегию и возможности во всех государственных, международных и политических делах, он всегда оставлял последнее слово за собой, придерживаясь выбранной линии поведения, причем это вполне успешно было как до, так и после смерти Ибрагима. Дипломатические отношения не рухнули, политические дела не пошатнулись после его смерти, всё надуманное величие бывшего Великого Визиря оказалось не более, чем завышенным самомнением и амбициозностью.
Но последней каплей, завершившей падение Великого Визиря в глазах Султана стали сведения о тайной связи Ибрагим Паши с императором Карлом V. Сулейман, давший в своё время клятву о том, что никогда при своей жизни не навредит своему соратнику и близкому другу, для вынесения приговора и его воплощения в жизнь Сулейман обратился к Шейх-уль-ислама Мехмету Эбусууду. Султану пояснялось: «Повелитель, Вы поклялись, что не предадите его смерти, пока живы; тогда он должен быть убит, пока Вы спите. Жизнь состоит в бдительных и активных действиях, а когда человек спит, то он как бы и не живет по-настоящему, поэтому именно в такой момент Вы можете свершить наказание, не нарушая своей клятвы». Сулейман вызвал Ибрагима, и после чего состоялся знаменательный ужин, после которого и был быстро и без каких-либо сомнений казнён Ибрагим Паша, павший жертвой собственного непомерного тщеславия.
На этом и заканчиваются какие-либо упоминания об Ибрагим Паше в официальных документах, а так же в переписке и в личной документации Сулеймана. Единственное, что сохранилось в память об Ибрагиме, да и то лишь в людской молве – это прозвище, которое изначально звучало как «макбуль» (любимчик), а после его смерти трансформировалось в «мактуль» (казнённый). Так же не сохранилось каких-либо посвящений или стихов, якобы написанных Султаном в адрес Ибрагима после его смерти. Более того, о том, что Султан не сожалел о содеянном свидетельствует тот факт, что останки Паши никогда не были перенесены в мавзолей. Бывший Великий Визирь был похоронен у дороги без каких-либо почестей или даже банального надгробья, несмотря на всё величие и влиятельность, которые, как он полагал, спасут его от смерти.

из группы •*° • ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ ВЕК • Haseki Hürrem Sultan•*° из ВКонтакте

Отредактировано Anne (Воскресенье, 3 февраля, 2013г. 14:31:36)

Гарем

- С 15 века стали появляться рассказы европейцев об османском дворце. Правда, гарем долгое время оставался запретным местом, куда европейцы проникать не могли. В гареме жили наложницы и дети султана.
- Гарем в султанском дворце называли «даруссаде» (darussade), что в переводе с арабского означает «врата счастья». (Арабское слово «harem» - значит «запретное». Прим. Portalostranah.ru).
 
- Обитательницы гарема имели крайне ограниченные связи с внешним миром. Все они проводили жизнь в четырех стенах.
- Кстати из-за того, что султанские наложницы не покидали  пределов дворца, до начала 19 века, т.е. до восшествия на престол Махмуда II, наложницы не покрывали свою голову паранджой. Закрывать свою голову на мусульманский манер они начали именно с этого периода, когда им стали позволять покидать пределы дворца, участвовать в пикниках. Со временем наложниц даже стали вывозить за пределы Стамбула в султанский дворец в Эдирне. Разумеется, при этом женщины полностью покрывали свое лицо, дабы никто не мог их узреть.

- Евнухи, служившие в гареме, принимали весьма строгие меры для недопущения проникновения посторонних в эту святая святых султанского дворца. До поры до времени именно евнухи были людьми, которые могли хоть что-то рассказать о гареме. Однако евнухи этого не делали и уносили свои тайны в могилу.
- Особые предосторожности принимались и при фиксировании того, что было связано с хозяйственной жизнью гарема. К примеру,  имена наложниц почти никогда в этих документах не упоминались. Лишь при обнародовании султанского указа при создании того или иного благотворительного фонда могли упоминаться имена наложниц, которых султан назначал, так сказать, «председателями правления этих фондов».
 
Так что документов, проливавших свет на жизнь в султанском гареме, имелось крайне мало. Лишь после низложения в 1908 году султана Абдул Хамида II в гарем стали допускать посторонних людей. Однако и их заметок оказалось недостаточно для полного снятия завесы с тайн, касавшихся гарема. Что же касается заметок, написанных до 1909 года, то вряд ли их можно считать чем-то достоверным, ибо авторы заметок были вынуждены довольствоваться лишь слухами, часто весьма невероятными. Не осталось, естественно, никаких изображений наложниц. Историки располагают лишь заметками супруг западных послов, а подлинность имеющихся в музее  султанского дворца Топкапы изображений султанских наложниц весьма сомнительна.

До поры до времени султанский дворец, окруженный высокими стенами, тщательно охранялся. В еще большей степени охранялся гарем. Сюда было практически невозможно проникнуть. Охрану гарема осуществляли евнухи.

- Природные не могли смотреть в лица наложниц, если приходилось вести с ними разговор. Собственно, придворные при всем своем желании не могли это делать, ибо эти разговоры велись только из-за занавески.  (Но наложницы вельмож на различных  праздничных церемониях и свадьбах представали перед султаном с непокрытой головой). Более того, даже евнухи при входе в гаремное  помещение должны были оповещать о своем приходе громким возгласом «дестур!». (Буквально возглас означает «дорогу!» Прим. Portalostranah.ru).
- Тайное проникновение во дворец, не говоря уже о гареме, было делом невозможным. Это притом, что территория дворца была довольно обширной. Вам может показаться, что султанский гарем был своего рода тюрьмой. Однако это было  не совсем так.

Отредактировано ЛИЛИ (Четверг, 7 февраля, 2013г. 04:28:18)

О «девширме» и султанах - вечных холостяках
 
Одна из особенностей османской империи -  беспрерывная власть одной и той же династии. Бейлик, созданный Осман-беем в 12 веке, затем превратился в империю, которая просуществовала до 20 века. И все это время османским государством правили представители одной и той же династии. До превращения османского государства в империю его властители женились на дочерях других туркменских беев или христианских вельмож и владык. Поначалу такие браки заключались с христианками, а затем с мусульманками. Так что до 15 века у султанов были и законные жены, и наложницы. Однако с усилением могущества османского государства, султаны перестали видеть необходимость заключения брака с иностранными принцессами. С той поры османский род стали продолжать дети рабынь-наложниц.
 
Во времена аббасидского халифата из рабов создавалась придворная гвардия, которая была гораздо преданнее властителю, нежели представители других местных родов. В османский период этот подход был расширен и углублен. Христианских мальчиков обращали в ислам, после чего юные новообращенные служили одному лишь султану.
Система эта носила название «девширме». ( По системе «девширме» (букв. «devşirme переводится как «сбор», но не «налог кровью» - как часто переводят на русский) набирали  рекрутов в полки  «янычар», но только самые талантливые мальчики  попадали на обучение в султанский  дворец для подготовки к военной или гражданской службе, остальные до совершеннолетия отдавались в турецкие семьи регионов вокруг Стамбула. Затем этих уже отуреченных и принявших ислам молодых людей определяли на гражданскую службу султану или в армию. Прим. Portalostranah.ru). Действовать означенная система начала в 14 веке. За последующие сто лет эта система настолько укрепилась и расширилась, что обращенные в ислам христианские юноши заняли все места в государственной и военной иерархии османской империи. Так  оно продолжилось и впредь.
 
Наиболее одаренных новообращенных воспитывали при султанском дворе. Такая система гражданского дворцового обучения называлась «эндерун». Притом,  что эти люди официально считались рабами султана, их положение отличалось от положения рабов, так сказать, «классического типа». Точно также особым статусом пользовались наложницы, набиравшиеся из христианок. Система их воспитания была схожа с системой «девширме». Примечательно, что последнее усиление влияние обращенных в ислам инородцев привело к тому, что в 15 веке мужчины-девширме стали занимать не только все военные, но и все важнейшие государственные должности, а девушки-девширме из обычных наложниц стали превращаться в лиц,  роль которых в дворцовых и государственных делах все более повышалась.

Отредактировано ЛИЛИ (Четверг, 7 февраля, 2013г. 03:46:58)

19 век. Больше свободы для наложниц султанского гарема
 
Статус наложницы в гареме зависел от степени приближенности к султану. Если наложнице, а тем более самым любимым султанским наложницам - одалискам, удавалось родить султану сына, то статус счастливицы немедленно повышался до уровня султанской женщины. А если сын наложницы в будущем становился еще и султаном, то эта женщина брала в свои руки управление гаремом, а подчас и всем дворцом. Наложниц, которым не удавалось попасть в разряд одалисок, со временем выдавали замуж, обеспечивая при этом приданным. Мужьями султанских наложниц становились, по большей части, высокопоставленные вельможи или их сыновья. Так правивший в 18 веке османский властитель Абдул Хамил I предложил в жены сыну своего первого визиря одну свою наложницу, бывшую близкой султану с детских лет.
 
Наложницы, которые не становились одалисками, но в то же время работали в гареме служанками и воспитательницами более юных наложниц, могли покинуть гарем по истечении 9-ти лет. Однако часто бывало, что наложницы просто не желали покидать привычных стен и оказываться в незнакомых условиях. С другой стороны, наложницы, желавшие покинуть гарем и выйти замуж до истечения положенных  девяти лет,  могли обратиться с соответствующим заявлением к своему повелителю, т. е. султану. В основном такие ходатайства удовлетворялись, причем и этим наложницам предоставлялись приданное и дом за пределами дворца. Наложницам, покидавшим дворец, давали бриллиантовый комплект, золотые часы, ткани, а также все, что требовалось для обустройства дома. Этим наложницам выплачивалось и регулярное пособие. Означенные женщины пользовались в обществе уважением и назывались дворцовыми.
 
Из дворцовых архивов мы узнаем, что пенсии выплачивались подчас и детям бывших наложниц. В общем, султаны делали все, чтобы их бывшие наложницы не испытывали материальных трудностей.
 
До 19 века наложницам, передавшимся в пользование наследным принцам, запрещалось рожать.
Первым разрешил наложнице родить наследный принц Абдул Хамид, ставший после восшествия на престол султаном Абдул Хамидом I. Правда, ввиду того, что наложница родила дочку, последнюю до восшествия Абдул Хамида на престол воспитывали за пределами дворца. Так что девочка смогла вернуться во дворец уже в ранге принцессы.
 
В дворцовых архивах сохранилось много документов повествующих о романах между наследными принцами и султанскими наложницами.  Так, когда будущему Мурату V было 13-14 лет, он находился в дворцовой плотницкой,  в этот момент сюда вошла наложница. Мальчик жутко растерялся, однако наложница сказала, что ему нечего стесняться и что  у него в распоряжении 5-10 минут, которыми он должен воспользоваться  в надлежащих целях.
 
Бывало, что наложницы заводили романы даже с евнухами. При всей проблематичности этих романов. Более того, случалось, что евнухи убивали друг друга из-за чувства ревности.
 
На поздних этапах существования Османской империи случались романы между наложницами и заходившими в гарем музыкантами, воспитателями, живописцами. Чаще всего такие любовные истории происходили между наложницами и учителями музыки. Иногда старшие по рангу наложницы-воспитательницы закрывали глаза на романы, иногда нет. Так что вовсе не случайно, что в 19 веке несколько наложниц были выданы замуж за известных музыкантов.
 
Имеются в архивах и записи, касающиеся любовных историй между наложницами и юношами, обращенными в ислам, а вслед за этим определенными во дворец для воспитания и обучения.
 
Случались подобные истории и между наложницами и иностранцами, по тем или иным причинам приглашавшимися для работы во дворец.  Так в конце 19 века произошла трагическая история. Один итальянский художник был приглашен для разрисовки части султанского дворца Йылдыз. За художником наблюдали наложницы.   (Дворец Йылдыз («Звезда»), построенный в европейском стиле, был второй султанской резиденцией, построенной по европейским образцам – после дворца Долмабахче. Йылдыз  и Долмабахче разительно отличались от старинной резиденции султанов  - дворца Топкапи, сооруженного в восточном стиле. Топкапы был покинут последними османскими султанами, переехавшим сначала в Долмабахче, а затем в Йылдыз. Прим. Portalostranah.ru).

Спустя некоторое время между одной из наложниц и художником возникла любовная связь. Воспитательница, узнавшая об этом, заявила о греховности связи мусульманки с неверным. После этого несчастная наложница покончила с собой, бросившись в печь.
В жизни наложниц происходило немало  подобных трагических историй. Однако случалось, что такие истории не завершались трагично и прелюбодействующих наложниц просто изгоняли из дворца.
 
Изгнанию подвергались и наложницы, совершившие тот или иной серьезный проступок. Однако в любом случае наложниц не бросали на произвол судьбы. Так оно произошло, к примеру, в конце 19 века. Как-то три наложницы развлекали султана Абдул Хамида II, когда он работал в столярной мастерской (все султаны имели различные хобби). В один прекрасный день одна наложница приревновала другую к султану и подожгла мастерскую. Пожар удалось потушить. Все три наложницы отказались признать вину, однако, в конце концов, дворцовой страже удалось выявить виновницу пожара. Султан простил ревнивицу, которой все же пришлось покинуть дворец. Тем не менее, девушке выплачивалось жалование из дворцовой казны.

Отредактировано ЛИЛИ (Четверг, 7 февраля, 2013г. 04:17:56)

ИНТЕРЕСНЫЕ ФАКТЫ

• Одним из элементов облачения Сулеймана являются штаны, хотя на самом деле их начали носить только в 1800г. при Султане Махмуде II.
• Женская одежда также не соответствует времени и больше похожа на французскую моду 19 века. В Турции 16 века наложницы ходили полуобнаженными и в панталонах.
• При входе в город Стамбул у Сулеймана была борода, хотя при вступлении на трон у Султана ее не должно быть.
• Джафера Пашу убили мечом, но, на самом деле, смертный приговор приводился в действие удушением с помощью шелкового шнура.
• Когда Султан одержал победу, турецкая армия сделала залп из 121 орудий, но таких традиций у турок нет.
• В сериале Насух Эфенди — странствующий художник, а в реальности он был очень образованным и важным историческим деятелем, владеющим множеством языков, а также изготовляющим оружие и участвующим в каждом бою. При этом он хорошо рисовал и создавал эскизы улиц и зданий Стамбула. С Сулейманом Насух встретился в Манисе.
• Когда Сулейман вступал на престол его возраст составлял 26 лет, в то время как в сериале актеру 41 год.
• Роксолана, рожденная в 1506 году, попала в гарем четырнадцатилетней, но актрисе, сыгравшей ее роль было 27.
• Церемония коронации Султана проводилась в старом султанском дворце, а не в дворце Топкапы.
• В сериале на собраниях Дивана ведутся дискуссии, хотя на самом деле право говорить имел только Султан.
• На самом деле в гареме жили не только рабы.
• Одежде янычар не уделялось такого большого значения.
• Хранитель покоев в сериале появляется в головном уборе только на собраниях Дивана, но на самом деле без головного убора его не допустили бы в гарем. Мужчинам того времени не разрешалось появляться перед женщинами с непокрытой головой.
• Новые девушки в гареме могли встретиться с Султаном только после трех лет обучения правилам воспитания, а в сериале Хюррем сразу увиделась в Султаном и упала к нему на руки.
• Принцесса Изабелла — это королева Испании и Португалии, вышедшая замуж за Фердинанда Арагонского. В Индию королеву послал Колумб, открывший Америку в 1492 году. Поэтому во времена правления Сулеймана Великолепного принцесса Изабелла должна была уже быть в возрасте, а она предстала юной незамужней принцессой.

Исторические факты:

Когда послы, Навагерро и Тревизано писали свои отчеты в Венецию в 1553 и 1554 годах, указывая, что “она очень любима своим хозяином” (“tanto amata da sua maestà”), Роксолане было уже порядка пятидесяти и она находилась рядом с Сулейманом долгое время. После ее смерти в апреле 1558 года Сулейман оставался безутешным долгое время. Она была самой большой любовью всей его жизни, его родной душой и законной женой. Подтверждением этой огромной любви Сулеймана к Роксолане послужил ряд решений и действий со стороны Султана для своей Хасеки. Ради нее Султан нарушил ряд очень важных традиций императорского гарема. В 1533 или 1534 году (точная дата неизвестна), Сулейман женился на Хюррем, совершив официальную церемонию бракосочетания, тем самым нарушив трехсотлетний обычай Османского дома в соответствии с которым султанам не было разрешено жениться на своих наложницах. Никогда прежде бывшая рабыня не была возведена в ранг законной супруги Султана. Кроме того, брак Хасеки Хюррем и Султана стал практически моногамным, что было просто неслыханным в истории Османской империи. Тревизано писал в 1554 году, что однажды встретив Роксолану Сулейман “не просто хочет иметь ее в качестве законной жены, всегда держать рядом с собой и видеть ее в роли правительницы в гареме, но и так же он не желает знать каких-либо иных женщин: он совершил то, чего не было сделано ни одним из его предшественников, ведь турки привыкли принимать у себя по несколько женщин, чтобы иметь как можно больше детей и удовлетворять свои плотские утехи”. Ради любви к этой женщине Сулейман нарушил целый ряд традиций и запретов. В частности, именно после женитьбы на Хюррем Султан распустил гарем, оставив при дворе лишь обслуживающий персонал. Брак Хюррем и Сулеймана был моногамным, что немало удивляло современников.

Так же реально существующую любовь между Султаном и его Хасеки подтверждают любовные письма, посылаемые ими друг другу и сохранившиеся до наших времен. Так, одним из показательных посланий можно считать одно из многочисленных прощальных посвящений Кануни своей жене после ее смерти:

«Небеса покрываются черными тучами, ибо нет покоя мне, нет воздуха, думы и надежды. Моя любовь, трепет чувства этого, сильного, так сжимает мое сердце, губит мою плоть. Жить, во что верить, моя любовь…как встречать новый день. Я убит, убит разум мой, сердце перестало верить, нет больше в нем твоего тепла, нет больше на теле моем твоих рук, твоего света. Я повергнут, я стерт с этого мира, стерт душевной печалью по тебе, моя любовь. Силы, нет больше той силы, что ты предавала мне, есть лишь вера, вера чувства твоего, не во плоти, а в сердце моем, я плачу, плачу о тебе моя любовь, нет океана больше, чем океан моих слез о тебе, Хюррем…»[/b][/b][/b]

Как выглядел султан Сулейман?
Вот что писал о Сулеймане венецианский посланник Бартоломео Контарини несколько недель спустя после восхождения Сулеймана на трон:
«Ему двадцать пять лет. он высокий, крепкий, с приятным выражением лица. Его шея немного длиннее обычной, лицо тонкое, нос орлиный. У него пробиваются усы и небольшая бородка; тем не менее выражение лица приятное, хотя кожа имеет тенденцию к чрезмерной бледности. О нем говорят, что он мудрый повелитель, любящий учиться, и все люди надеются на хорошее его правление».

- Получивший образование в дворцовой школе в Стамбуле, он большую часть своей юности провел за книгами и занятиями, способствующими развитию его духовного мира, и стал восприниматься жителями Стамбула и Эдирне (Адрианополя) с уважением и любовью.
- Сулейман получил также хорошую подготовку в административных делах в качестве юного губернатора трех разных провинций. Он, таким образом, должен был вырасти в государственного деятеля, который сочетал в себе опыт и знания, человека действия. При этом оставаясь человеком культурным и тактичным, достойным эпохи Ренессанса, в которую он был рожден.
- Наконец, Сулейман был человеком искренних религиозных убеждений, которые выработали в нем дух доброты и терпимости, без каких-либо следов отцовского фанатизма. Больше всего он вдохновлялся высоко идеей собственного долга как «Руководитель правоверных».
- Следуя традициям гази своих предков, он был святым воином, обязанным с самого начала своего правления доказать свою военную мощь по сравнению с силой христиан. Он стремился с помощью имперских завоеваний достичь на Западе того же, чего его отцу, Селиму, удалось добиться на Востоке.

Источник:http://www.portalostranah.ru/view.php?id=223

Распорядок дня султана Сулеймана

Ежедневная жизнь Сулеймана во дворце - от утреннего выхода до вечернего приема  -  следовала ритуалу,  сравнимому в его детальной точности с ритуалом французских королей в Версале.
Утро. Когда султан утром вставал с кушетки, его должны были одевать люди из числа его наиболее приближенных придворных:
в верхнюю одежду, одеваемую лишь однажды, с двадцатью золотыми дукатами  в одном кармане и с тысячью серебряных монет в другом, и кафтан, и нерозданные  монеты в конце дня становились «чаевыми» для постельничего.
 
Еда для его трех трапез на протяжении дня подносилась ему длинной процессией пажей, чтобы быть съеденной
в одиночестве с превосходных фарфоровых и серебряных блюд, расставлявшихся на низком серебряном столике,
с подслащенной и ароматизированной водой (изредка вином) для питья, в присутствии стоящего рядом доктора
в качестве меры предосторожности от  возможного отравления.
 
Спал султан на трех малинового цвета бархатных матрацах - один из пуха и два из хлопка, - покрытых простынями из дорогой тонкой ткани, а в зимнее время -  завернувшись в мягчайший соболий мех или мех черной лисицы с головой, покоящейся на двух зеленого цвета подушках с витым орнаментом.
Над его кушеткой повышался золоченый балдахин, а вокруг - четыре высоких восковых свечи на серебряных подсвечниках,
при которых на протяжении всей ночи находились четыре вооруженных стража, тушившие свечи с той стороны,
в которую мог повернуться султан, и охранявшие его до пробуждения.

Каждую ночь в качестве меры безопасности он, по своему усмотрению, будет спать в другой комнате, которую его постельничьи должны будут тем временем подготовить.
 
День. Большая часть его дня была занята официальными аудиенциями и  консультациями с чиновниками. Но когда не было заседаний Дивана, он мог посвящать свое время досугу, возможно, читая Книгу Александра - легендарный отчет персидского писателя о подвигах великого завоевателя; или изучая религиозные и философские трактаты; или слушая музыку; или же смеясь над ужимками карликов; или наблюдая за извивающимися телами борцов; или, возможно, развлекаясь остротами придворных шутников.
 
Вечер. Во второй половине дня, после сиесты на двух матрацах -  одном, парчовом, шитом серебром, и другом -  шитом золотом, он нередко мог бы переправляться через пролив на азиатский берег Босфора, чтобы отдохнуть в здешних садах.
Или, напротив, сам дворец мог предложить ему отдых и восстановление сил в саду третьего двора, засаженном пальмами, кипарисами и лавровыми деревьями, украшенном павильоном со стеклянным верхом, над которым струились каскады сверкающей воды.
 
Его развлечения на публике оправдывали его славу поклонника великолепия. Когда, стремясь отвлечь внимание от своего первого поражения под Веной, он летом 1530 года отметил праздник обрезания пятерых своих сыновей, празднества длились три недели.

Ипподром был превращен в город ярко драпированных шатров с величественным павильоном в центре, в котором султан восседал перед своим народом на троне с колоннами из лазурита. Над ним сиял палантин из золота, инкрустированный драгоценными камнями под ним, покрывая всю землю вокруг, лежали мягкие дорогие ковры.

Вокруг располагались шатры самых разнообразных расцветок, но их всех своею яркостью превосходили павильоны, захваченные у властителей, потерпевших поражения от оружия османов. Между официальными церемониями с их пышными процессиями и роскошными банкетами ипподром предлагал множество развлечений для народа. Тут были игры, турниры, показательная борьба и демонстрация искусства верховой езды; танцы, концерты, театр теней и постановки батальных сцен
и великих осад; цирковые представлении с клоунами, фокусниками, обилием акробатов, с шипеньем, разрывами и каскадами фейерверков в ночном небе - и все это с размахом, никогда ранее невиданным в городе…
 
Источник:  http://www.portalostranah.ru/view.php?id=223&page=4
Из книги Лорда Кинросса «Расцвет и упадок Османской империи"

Отредактировано ЛИЛИ (Пятница, 8 февраля, 2013г. 07:00:24)

Совещания дивана, или султан за решеткой
- Слово «диван» пришло к османам от персов и арабов и в персидском оно означает «записывать».
- В приземистом, но с изысканной отделкой,  здании дивана с упомянутой высокой башней над ним проходили  регулярные  совещания  министров султана, и визирь принимал посетителей.

         
                       Топкапы. Здание дивана

При этом если  встреча не являлась торжественной, и султану было не по чину лично принимать гостей, то у него сохранялась возможность  услышать всю беседу с помощью небольшого окошка с мелкой решеткой, находясь в смежном помещении. Окошко было проделано  в стене прямо над местом великого визиря.
Говорят, что впервые практика такого опосредованного участия султана в делах дивана  возникла, когда во время  заседания совета  проник посетитель и стал  пытаться  что-то  просить у султана, перейдя границы почтительности. Правда неизвестно когда и где это было.
В помещении  дивана в Топкапи любой желающий может увидеть это окошко до сих пор.

         
                                             Топкапы. Диван.

В канцеляриях по всему Востоку  стояли низкие приземистые длинные диваны, на которых располагались писцы.
(Также диван означает собрание каких-либо документов, например, стихов одного поэта).

Длинные диваны в помещении дивана  неплохо сохранились и в Топкапы.
Помещение дивана в Топкапы состоит из двух смежных комнат - комнаты визиря и  помещения для составления протокола.
Заседания дивана проходили в Топкапи четыре раза в неделю - с воскресенья по вторник.

Источник http://www.portalostranah.ru/view.php?id=38

Личность Эбуссууда Эфенди одна из самых спорных в османской истории. Однако в официальных источниках он упоминается как человек,обладавший огромный знаниями,великий исламский ученый.
Его полное имя – Мехмет Эбуссууд Эфенди.Родился в городе Искилип.Его отец – Мухиттин Мустафа был известен своей приближенностью к Султану Беязиду Второму, за что получил прозвище – Шейх Повелителя. h0b_8f8u1C0Эбуссуд Эфенди обучался у самых знающих людей ,также у одного из самых великих турецких исламских ученых – Шейхульислама Ибн Кемаля, после получения соответствующего образования Эбуссуд Эфенди начал свою деятельность в качестве преподавателя.
После преподавания в медресе “Давутпаша”, “Махмутпаша”,также в медресе города Гебзе был назначен учителем в медресе города Бурсы. В 1533 году стал Судьей города Бурсы. Через год стал Судьей Стамбула. Будучи военным судьей Румелии в 1545 году был назначен Шейхульисламом.Пробыл на этой должности 21 год во время правления Сулеймана Кануни,7 лет во время правления Селима Второго.
Эбуссууд Эфенди похоронен рядом со школой в Эйюпе,которая была сделана по его приказу.Эбуссууд Эфенди один из самых человечных и знающих шейхульисламов в истории Османской Империи. В Стамбуле есть мечеть и баня,построенные им. Эбуссууд Эфенди в совершенстве владел турецким, арабским, персидским языками,также он был поэтом. Помимо стихотворений на турецком,известны его произведения на арабском языке,которые высоко ценятся в арабской литературе.
В турецкой истории Эбуссууд Эфенди известен как важная личность прежде всего потому,что он играл основную роль в создании законов , которые позволяли успешно управлять огромной Империей периода Сулеймана Кануни.

Всех до сих пор продолжает волновать вопрос-существовала ли Фирузе хатун реально, была ли упомянута в исторических архивах прекрасная иранка с “исцеляющими руками и поэтическими дарованиями”?

Давайте раз и навсегда развеем миф о Фирузе-ее никогда не было в истории, а была она выдумана сценаристами для интересного  развития сюжета-как временная соперница Всемогущей и Великолепной Хюррем Султан и миссия ее благополучно заканчивается в ближайших сериях “Великолепного Века”

Отредактировано Надежда, Надежда (Суббота, 9 февраля, 2013г. 03:10:44)

Легенда гласит: «Хюррем султан была ничем не примечательной внешне и весьма склочной по натуре женщиной. Своей жестокостью и хитростью она прославилась на века. И, естественно, что единственным образом, коим она удерживала Султана более сорока лет подле себя – это использование заговоров и приворотов. Не зря ведь ее среди простого люда называли ведьмой

Исторические факты: Венецианские доклады утверждают, что Роксолана была не столько красива, сколько мила, изящна, и элегантна. Но, вместе с тем, ее лучезарная улыбка и игривый темперамент сделали ее неотразимо-очаровательной, за что она и была наречена “Хюррем” (“радость дарящая” или “смеющаяся”). Хюррем была известна своим пением и музыкальными способностями, умением делать изящные вышивки. Но наиболее важным было то, что Роксолана была женщиной большого ума и силы воли, которые и дали ей преимущество среди других женщин в гареме.

Как и все остальные, европейские наблюдатели свидетельствуют, что Султан был полностью сражен своей новой наложницей. Он был влюблен в свою Хасеки на протяжении долгих лет совместной жизни. Отсюда злые языки обвиняли ее в ведовстве (и если в средневековой Европе и на Востоке существование такой легенды в те времена можно понять и объяснить, то в наше время вера в такие домыслы объясняется с трудом).

И логически можно перейти к следующей, непосредственно связанной с этим легендой.

Сюжет сериала «Великолепный век» основан на реальных событиях, происходивших в XVI веке Османской Империи, где главным героем являлся десятый Османский султан – (Сулейман I Великолепный). Султан Сулейман – известный как законодатель, султан величайший Османской Империи, при правлении которого Османская Империя достигла самой наивысшей точки государственного развития и расширения своих территориальных границ.
В турецком сериале Султан Сулейман справедливый, мудрый, внимательный, сильный, решительный, одним словом настоящий повелитель. Но остаётся вопрос: «Кто такая Роксолана?»
Историки давно спорят над этим вопросом, кто утверждает, что она русская. Кто говорит, что она француженка или украинка. Её слава разлетелась по всюду, она та женщина, которая внесла переполох в истории Османской Империи.

Любовь к султану

В сериале «Великолепный век», мы наблюдаем красивую и жестокую любовь, которая поистине захватывает сердце каждого. Именно из-за любви к единственному мужчине Хюррем стала врагом для всех.
Она несчастная рабыня, у которой не осталось ни одного родного человека на всём белом свете. В первых сериях мы видим, как своей красотой, улыбкой и беспристрастностью завоевала внимание султана. Рабыня- это, мы слышали весь первый сезон, ах сколько было слёз и разочарований но, не смотря на всё, она покорила сердце Сулеймана. Это колдовство или мастерство управлять мужчиной, благодаря своему телу, глазам, словам……..

Колдовское зелье

В жизни, как и в сериале при появлении женщины, при которой мужчина теряет рассудок, мы называем её колдуньей. Хотя на самом деле, мы видим, что это всего лишь мастерство, которому должна научиться каждая женщина.

В истории, как и в сериале Хюррем считали ведьмой, но прямых доказательств так и не было найдено. Она благодаря хитрости и мудрости свои желания внушала султану, но не более. Все враги Империи судачили о том, что не Султан Сулейман управляет Империей, а его рабыня, так как любая её прихоть выполнялась беспрекословно. Ради одной улыбки, одного взгляда, смеха, Султан готов идти против всех. В истории Хюррем (Роксолана), называют разрушительницей Османской Империи, так как её влияние на Сулеймана, было безграничным.

Да, во времена Османской Империи, женщина не имела своего слова, ценилось одно, количество наследников. И вот рабыня, которую привезли в чужую страну, родила наследника и не одного, таким образом укрепивши своё положение при дворе, а так же окончательно доказав свою преданность повелителю.

Даже став законной женой перед народом и Аллахом, враги Хюррем не могут успокоиться и поджигают её. Очередной раз, испытывая в ожидании смерти! Но нет, так просто не получится, она выжила и стала сильнее!
Но давай те не будем забывать, за что мы полюбили этот сериал.
Потрясающие декорации, невероятные костюмы, музыка. Вообще, благодаря такому роду сериалов, можно наглядно изучать не только историю (правда, лишь отчасти, т. к. многие события и персонажи здесь вымышлены) но и в принципе быт, архитектуру, искусство, взаимоотношения между членами правящей династии.

Смотря сериал, каждой женщине захотелось, где-то в глубине души быть немного похожей на героиню сериала, такой же красивой, стойкой перед ударами судьбы и натиском врагов. Умирать каждый день за любовь….

И быть повелительницей мира !