МУСТАФА
      Смерть убрала его братьев. Был самым младшим сыном Махидевран, стал самым старшим. Но был тогда еще слишком мал, чтобы радоваться, точно так же, как не знал ни страха, ни печали, когда его мать изгнали из Топкапы. Незнание спасло его от отчаяния, которое могло бы неминуемо наступить со временем.
      Когда верблюдица вздыхает, верблюжонок рычит. Махидевран не скрывала от сына своей ненависти к султану, и Мустафа, едва встав на ноги, уже знал: султан не такой, каким он должен быть. Настоящим султаном будет только он. Этого убеждения он не скрывал ни от кого, охотно повторял слова, за которые любого удушили бы без суда: ведь он был султанским сыном и сыном перворожденным! Его никто не смел тронуть, к словам ребенка относились снисходительно, посмеивались, делали вид, что не слышат. Потому что виновным может стать не тот, кто говорит, а тот, кто слушает.
      Воспитателя Мустафе выбирала валиде. Взяла не улема, не мудреца, не юношу и не вельможу, а старого янычарского агу Керима, для которого весь мир сосредоточился в янычарских казармах, а вся мудрость - в умении владеть саблей. Керим-ага повел юного Мустафу к своим бывшим братьям раз и еще раз, жестокие эти люди, не знавшие ни семьи, ни детей, приняли шах-заде как своего сына, можно бы сказать даже - полюбили этого вельможного мальчишку, если бы слово "любовь" было ведомо их очерствевшим от убийств душам.
      Так Мустафа и вырос среди янычар. Сам вроде бы янычар и одновременно маленький падишах. Овладел всем жестоким умением янычар вести войну, но они оберегли его от своей грязи. Только простые люди способны на такое. И когда взбунтовались против самого султана и против его любимцев - Ибрагима и Роксоланы, никто не вспомнил имени Мустафы, хотя было оно у всех на уме: боялись хотя бы словом накликать опасность на своего юного любимца, хотели уберечь его от всех бед, потому что видели уже вскоре своим султаном. А валиде Хафса, подстрекая янычар к кровавому бунту, тоже молчала о Мустафе - хотела и дальше видеть Сулеймана на троне, лишь убрав Роксолану и укрепившись в своей власти. Каждый заботился о своем, и Мустафа снова оказался между соперниками, должен был стоять, смотреть, ждать. Так и протекала его жизнь.
      Когда наконец валиде, уже умирая, все же заставила Сулеймана поклясться, что он пошлет Мустафу наместником в Манису, где сам когда-то ждал престола, и Махидевран, со своим единственным сыном наконец покинула старый, запущенный дворец и оказалась среди богатства и роскоши, у нее уже не было никаких сомнений, что рядом с нею настоящий и единственный наследник султанского трона.

робница сына Кануни Сулеймана - Шехзаде Мустафы находится в Бурсе, в комплексе «Мурадийе».

В одном из 11-ти комплексов построена гробница Шехзаде Мустафы и Махидевран Султан по заказу Султана Селима - сына Сулеймана Великолепного от жены Хюррем Султан.

Восьмигранное здание, увенчанное куполом, построено из трёх рядов кирпича, а так же ряда тесаного камня. 12-ти угольная часть высотой 3 метра отделана изразцами «Изник чини» в натуральном стиле 16-ого века.

С места , где заканчиваются плитки «чини» начинаются каллиграфические надписи сур.

В гробнице находится четыре саркофага в которых покоятся: наследник Мустафа, его мать Махидевран и сын наследника Баязида - Орхан. Кому принадлежит четвертый саркофаг не известно.

Кто-нибудь узнаёт в этом бородатом милом дядечке Султана Сулеймана Кануни?
Это Халит с семьёй летом на отдыхе.Он весел и безмятежен.Может ещё надеется,что Мерьем вернётся.Или на замену другой симпатичной актрисой.А вот не случилось.Теперь небось Вахиде в роли Хюррем будет по ночам в кошмарах сниться.Жаль мужика!

Когда в одну из ночей молчаливый кизляр-ага впустил в султанову ложницу белотелую Кинату, Сулейман чуть не бросился на одалиску с ножом.
      - Как ты сюда попала? - хмуро спросил он, отступая от нее в темноту, словно бы и впрямь остерегался сам себя.
      Кината упала на ковер.
      - Мой султан, я умолила Гульфем уступить мне эту радость.
      - Как ты сюда попала, спрашиваю?
      - Я купила эту ночь у Гульфем.
      - Купила? - Султан хлопнул в ладоши, кизляр-ага возник в ложнице, как дух. - Повтори, что ты сказала, - велел Сулейман Кинате.
      - Я купила эту ночь у Гульфем.
      - Слышал? - поднял глаза султан на боснийца. - Твоего султана продают, как мешок шерсти. Как поступают с теми, кто продает султана?
      Он отвернулся, и кизляр-ага мигом выпроводил из ложницы глупую одалиску. "Счастье твое, что его величество не вспомнил о тех, кто покупает", - процедил он сквозь зубы, толкая Кинату перед собой в сумрак длиннющего коридора.
      А от Гульфем не осталось ничего, только отчаянный вскрик посреди ночи в недрах гарема, но слишком бездонны те недра, чтобы этот крик мог вырваться наружу! Может, и угрожала несчастная одалиска, может, звала на помощь всемогущего султана, никто не слыхал, а евнухи, зашивавшие ее в кожаный мешок и тащившие через сады гарема к Босфору, были глухи, немы, слепы, ибо наделены были только единственным даром - послушанием.
      Роксолане весть о смерти Гульфем принесла Кината. Упала у ее ложа, ее трясло от рыданий.
      - О боже, боже! Убили! Ее убили, о боже мой!
      Долго не могла добиться от нее Роксолана, кого убили, хотя и догадывалась, а когда услышала, то сказала:
      - Видит бог, я не хотела ее смерти.
      - И я ведь не хотела, о боже!
      - Да и кто хотел? - сказала Роксолана и тоже заплакала.
      Они долго плакали обе, пожалуй, не так о неразумной Гульфем, как о своей несчастной судьбе, ибо кто же в гареме мог быть счастливым?

Интервью Фатиха Ала (Матракчи из «Великолепный век»)
Вашему вниманию представляем интервью известного турецкого актера Фатиха Ала, исполнившего роль Матракчи Насуха эфенди в популярном во многих странах мира сериале «Великолепный век».
Фатих Ал недавно вернулся с кинофестиваля «Altın Koza Festivali», где был удостоен престижной премии. Сейчас актер принимает участие в новом проекте под названием «Daire».

В фильме «Daire» Вам досталась роль спокойного и уравновешенного мужчины по имени Ферамуза. По сюжету Ваш герой после смерти своего отца уезжает в провинцию, где на полученной в наследство земле вынужден заниматься сельским хозяйством. Не так давно Вы также потеряли отца. Есть ли между Вами и Вашим героем что-нибудь общее?
– Мой отец ушел из жизни два с половиной года назад. Когда я впервые прочитал сценарий, то понял, что между мной и Ферамузом есть много общего. Будто голос свыше мне сказал: «Ты должен это сделать!». На протяжении двух лет после смерти отца я часто разговаривал сам с собой о нем. И то, что я понял о собственном отце, я попытался передать в кадре.

Как Вам работается в «Великолепном веке»? Повлияла ли на Вашу жизнь роль Матракчи?
– В независимости от собственного желания, зачастую, приходится на экране перевоплощаться в того героя, которого ожидают увидеть зрители в соответствии с их представлениями об этой исторической личности. Конечно же, эта роль принесла мне популярность. Меня стали больше узнавать, следить за моей работой.

А возрос ли к Вам интерес прохожих на улице?
– Да, особенно со стороны мужчин. Так уж сложилось в Турции, что мужчин больше интересуют исторические личности мужского пола, а женщин, соответственно, – женского.

Нравится ли Вам играть персонажа, далекого от интриг, и пользующегося большим доверием самого Султана Сулеймана?
– Конечно, да и моим поклонникам это тоже нравится. Ко мне на улице могут подойти женщины и запросто спросить: «Как дела, Матракчи?». Я старался исполнять свою роль так, чтобы мой герой был поближе к народу.

Что Вы предпочитаете читать, какие фильмы смотрите?
– Мне очень нравится Беккета, я всего его прочитал. Сейчас в очередной раз перечитываю его трилогию, пытаюсь заново все переосмыслить и понять. А что касается кинематографии, то последний раз я смотрел французский фильм под названием «Дома».

А исторические книги Вы читаете?
– Конечно, я их читал в первую очередь. А со временем они настолько прочно вошли в мою жизнь, что порой ловишь себя на том, что начинаешь себя вести, как тот или иной исторический персонаж.

Вы считаете себя счастливым человеком?
– Думаю, да. По крайней мере, я чувствую себя достаточно счастливым.

В реальной жизни Вы такой же спокойный, как и Ваши герои?
– Да, спокойствие присуще мне. К тому же, иногда я бываю неуверенным в себе. Порой колеблюсь прежде, чем принять окончательное решение.

Профессия актера подразумевает собой бесконечные перевоплощения. Вас это не утомляет?
– На предыдущих съемках мы вместе с актером Илькером Аксумом играли одну сцену. У нас все никак не получалось хорошо ее сыграть. Я очень люблю Илькера, он талантливый актер. Но эта сцена никак ему не давалась. Мы отсняли много дублей, поскольку Илькеру не нравилась его игра. И вот после того, как эпизод, наконец-то, был отснял, я заменил, как Илькер на балконе, куря сигарету, продолжает сам с собой играть эту сцену. Я это рассказал к тому, что профессионального актера, который живет работой, никогда не утомят его роли. Он буквально живет жизнью своих персонажей, перевоплощаясь на съемочной площадке. А для того чтобы расстаться с образом и вернуться к реальной жизни, актеру необходимо некоторое время.